ДЕТИ ВОЙНЫ

Уроженка деревни Фунино, труженица тыла Антонина Михайловна Горева давно живет в селе Арефино. Она часто вспоминает прошлое, родных, подруг, соседей по деревне.

Родилась Тоня в 1930 году в семье Михаила Ивановича и Анастасии Ивановны Лебедевых. Малышке были рады не только родители, но и старшая сестренка Любочка.

У семьи был отдельный дом, земля, хозяйство, лошади, корова, но при вступлении матери в колхоз, все, кроме коровы, пришлось передать в коллективное хозяйство. Отец в колхоз не вступил. Он был портным и уезжал работать в портновские мастерские в село Арефино или Ярославль. Ввиду частых отлучек, по дому он помогал мало, в основном дом держался на матери.
Антонина Михайловна хорошо помнит, как узнала о начале Великой Отечественной войны:
– Отец решил свозить меня к сестре в Ярославль. Доезжаем мы до Рыбинска, и объявляют войну. Папа сказал: «Дочка, война, нам ехать нельзя, надо возвращаться». Он знал, что такое война. Рассказывал, как во время Первой мировой был во Франции в плену. А я еще не понимала, что такое война, жалела, что поездка в Ярославль отменяется. Мне и было-то всего 10 лет…
Михаил Иванович по возрасту не подлежал призыву в Красную Армию, но вскоре его забрали на трудовой фронт, копать окопы. Уже по осени, поздно вечером пришел он домой «на голых пальцах», то есть в очень рваных валенках, отпросился подшить их. Да за это и поплатился, больше двух месяцев провел в милиции, пока разобрались – думали, что сбежал.
– Трудное было время, – рассказывает Антонина Михайловна. – Родители уходили в четыре утра в колхоз, а нам нужно было сбегать в лес – грибов набрать да ягод, хоть этого покушать. Бывало, идем из леса голодные, а члены правления прячутся в кустах, потом выйдут, грибы вывалят из корзинки, перемнут, ищут, не сорваны ли у нас маковки клеверные или колоски. А мы и не рвали, боялись, что увезут в «черном вороне».
Забота об огородах лежала на плечах детей, взрослые работали от зари до зари. В каникулы все лето до октября помогали в колхозе. Навоз вывозили на поля, лен теребили. Один раз Антонина свалилась в голодный обморок прямо на поле.
– Лошадь нам, десятилетним, было не под силу запрячь, – продолжает рассказ Антонина Михайловна. – Так взрослые запрягут, а мы поедем лен грузить. Лен любили, ребятишки сами «риги насаживали» – снопы расставляли для просушки. С рожью труднее было справиться – снопы разваливались. После просушки лен колотили деревянными вальками.
Из первых месяцев войны помнит Антонина Михайловна трех солдатиков, присланных в колхоз на уборку урожая. Ивана, Николая и Яна определили на постой в их дом, мать пекла для них хлеб. Молодые ребята подшучивали друг над другом. Пытались затащить Яна мыться в русскую печь, он боялся, не понимал, как это делается. Потом с фронта прислали эти ребята матери по письму, а больше весточек от них не было. Скорее всего, они погибли…
Для фронта девочки шили кисеты бойцам Красной Армии, взрослые вязали теплые варежки и носки. Каждой семье в установленный срок нужно было сдать государству 500 литров молока, 5 десятков яиц, 50 килограммов мяса.
Тоне хоть по стакану молока доставалось, а у соседей семья была большая, так молоко пили только маленькие. Приходилось молоко менять на продукты в городе. Для этого дети собирались по несколько человек, шли пешком восемнадцать километров до Шашкова, затем на пароходе переправлялись в Рыбинск. За молоко удавалось достать лузги или немного муки, которую и мукой-то не назовешь, так – пыльца со стен мукомольного завода. Потом пекли с этой мукой и липовым листом колобушки.
– Купишь, бывало, мыла кусочек, а в середине куска дощечка вставлена, только обложена мылом. Даже на один раз не хватало помыться. Для стирки белья делали из золы щелок, им и стирали, — продолжает вспоминать Антонина Михайловна.
И мальчики, и девочки умели обращаться с топором. Приходилось самостоятельно добывать дрова для печки. Брали топорики, в основном, плохо наточенные, санки и ходили рубить ольху по ручьям. Конечно, на всю зиму не хватало, но помощь была существенная.
Каждый день ходили с деревенскими за шесть километров в школу в деревню Локтево. Сложным препятствием был Княжевский ручей – его переходили вброд, несмотря на ледяную воду. Один раз Тоня так искупалась, что после свалилась с температурой под сорок. Трое суток лежала без памяти, спасибо учительнице – выходила девочку.
Тоня была отличницей, любила уроки истории. За успехи в учебе школьнице дали премию – сатин и фланель на два платья.
Случилась один раз и провинность. Сходили школьники на Пасху в церковь, и Тоня с ними. А на другой день их к урокам не допустили, продержали в школе до позднего вечера, домой через лес было страшно одним идти, пришлось слезно упрашивать знакомого проводить их.
В другой раз, возвращаясь с занятий, заметили, как от дерева к дереву мужики пробегают и прячутся. Оказалось, дезертиры вырыли землянку у деревни Белавкино и скрывались там от призыва.
Сестра Люба, как комсомолка, в 1942 году ушла на фронт вместе с подругами. С уходом сестры Тоня стала больше интересоваться ходом военных действий, всегда читала в газетах сводки с фронта. В одном из писем сестра прислала текст песни «Бьется в тесной печурке огонь». Тоня тут же выучила слова песни и пела ее с подружками зимними вечерами.
«Катюшу» тоже знали, «Три танкиста» пели часто. Любительницей петь была мама, знала она и старинные песни. Приходили соседи, топилась печка. Женщины и девочки, занимаясь делом, тихонько пели. Песня скрашивала их быт и тяжкий труд.
Когда 9 мая в школе объявили, что война закончилась, Тоня и другие ребята побежали домой. День был теплый и солнечный.
– Мы бежали сообщить об этом родителям, бежали до упаду, наперегонки, — говорит Антонина Михайловна, а в ее глазах видны слезы.
После войны Тоня с отцом уехала к сестре в Красноармейск, там получила паспорт. Затем вернулась в Рыбинск, училась в ФЗУ. Должна была по распределению уехать в Татарскую ССР, но вызов оттуда не пришел, и Антонина стала работать в Арефине, ближе к родному дому. Через некоторое время девушка вышла замуж, родила детей.
Закончила Антонина Всероссийские бухгалтерские курсы в Иванове. Получив специальность, работала бухгалтером – сначала в МТС, потом в совхозе «Арефинский». Труд ее отмечен грамотами и благодарностями.

Наина СОЛОВЬЕВА