РОДОМ ИЗ ЗАТОНУВШЕЙ АТЛАНТИДЫ

Каждое утро зимой, летом и осенью 1913 года к летному полю московского аэродрома на Ходынке подъезжал солидный бородатый господин и пересаживался из собственного автомобиля в свой же собственный аэроплан модели «Фарман-7». Разумеется, и автомобиль, и самолет он водил сам – такова была жизненная установка этого человека. Сделав несколько кругов над аэродромом, Александр Васильевич Чичкин, известный на всю Россию владелец гигантской молочной империи, в бодром настроении отправлялся на работу.

Александр Чичкин родился через год после отмены крепостного права, в 1862 году. После революции он, бывший миллионер, всю свою империю, знаменитую на весь мир качеством молока, сметаны, сыра и творога, безропотно отдал советской власти, стал консультантом в продовольственном наркомате Анастаса Микояна. Умер Чичкин в 1949 году и был похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.

ЕГО УНИВЕРСИТЕТЫ
Сын волжского лоцмана Александр Васильевич Чичкин родился в большом селе Коприно Рыбинского уезда Ярославской губернии. Рядом находился известный в те годы на всю Россию монастырь Югской Дорофеевой пустыни, в котором хозяйственными делами ведал неутомимый отец Федор (Виноградов).
В монастырском хозяйстве имелись: общая кухня, трапезная, братские корпуса, гостиница для приезжих, церковно-приходская школа, скотный двор, конюшня, зернохранилище, огромный сад, кузница, механическая прачечная, теплица, квасоварня, водяная мельница и – что особенно впечатляло юного Чичкина – кирпичный завод. Когда Саша подрос, его поразило уже другое: все это хозяйство обслуживали всего… 23 человека! А питались трудами этих людей… восемь тысяч жителей села Коприно.
В 1900 году отец Федор соорудил пристань на Волге, в 1907-ом основал в селе вольно-пожарную дружину Императорского пожарного общества, в 1908-ом возвел для селян Копринский народный театр, в котором выступали даже артисты Императорского Малого театра. На восемь тысяч жителей «сельской глуши» было десять школ, две большие библиотеки, а в 1916 году отец Федор построил в Коприне первый в Ярославской губернии кинотеатр. Так что молодому Чичкину было с кого брать пример!
Второе везение Чичкина было в том, что в 1862 году два замечательных человека – ученый и философ, основатель русской молочной промышленности и один из первых российских кооператоров Николай Васильевич Верещагин (старший брат известного художника) и купец Владимир Иванович Бландов, владелец молочной фирмы – организовали в селе Коприне первую в России крестьянскую артельную сыроварню. Отец Федор помог артельщикам своими советами, и дело оказалось успешным.
Причем настолько, что в 1870 году Верещагин и Бландов открыли в селе Едимонове Тверской губернии первую в России молочную школу – учебное заведение, в котором детей помимо общеобразовательных предметов учили основам будущей профессии работника молочной промышленности. В эту школу Бландов за свой счет и определил пятерых мальчиков из Коприна. Был среди них и любознательный Саша Чичкин.
На деньги Бландова способный ученик после окончания молочной школы отучился пять лет в Москве, в реальном училище, потом получил высшее образование в Петровской (ныне Тимирязевской) сельскохозяйственной академии, после чего был направлен благодетелем доучиваться в Париж. Здесь молодой человек три года стажировался в знаменитом Институте Пастера. И лишь после этого у молодого инженера появился шанс основать собственное дело.

ЕГО ДЕЛО
Начал Александр Чичкин с небольшой молочной лавки своего отца, Василия Николаевича, скромно, но без убытка, продававшего в Москве сыр и масло от фирмы «Братья В. и Н. Бландовы». Затем по велению сердца женился на дочери своего благодетеля, а уж зятю уважаемого Владимира Ивановича Бландова, конечно же, не отказали в льготном кредите.
На него Чичкин построил на Петровке, 17 первую в Москве городскую молочную станцию (по-нынешнему – специализированный магазин). Так в столице появилось первое торговое заведение, сразу поразившее москвичей жестким контролем качества молока, продуманностью каждой мелочи в организации торговли. Ну, а слухи о культуре работы продавцов окончательно утвердили на молочном рынке нового игрока с философией победителя. Если к этому добавить, что именно в магазинах Чичкина впервые в России начали применяться кассовые аппараты, то становится понятно, какая мощная «молодая щука» завелась в московской молочной реке с кисельными берегами.
И первыми, кого вытеснил с этого рынка Александр Васильевич, оказались… его собственный тесть и благодетель Владимир Иванович Бландов с братьями.
Чичкин, покончив с родственниками, как всякий настоящий бизнесмен уже не мог остановиться. Он первым из торговцев взял на себя весь цикл производства молока. И это грамотное решение сделало его молочным королем уже не только в Москве, но и во всей России.
Как-то Чичкин сказал: «Поэты поэтами, но ведь и бочкою масла, и головкою сыра, и бутылкою вкусного молока можно в равной степени славить свое Отечество, служить благу и расцвету родной земли». Вот из этого он и исходил, неустанно расширяя свое дело. К концу 1910 года фирма «А.В. Чичкин» завершила строительство лучшего в России, самого крупного в Европе и самого продуманного в мире по компоновке цехов молочного завода в Москве на Новорязанской улице.
В одном из своих черновиков Чичкин записал: «Ни о чем так не соскучился наш добрый и отзывчивый по натуре русский человек, как о простой человеческой ласке и внимании к себе, оттого и ценит он все это баснословно дорого и расплачивается, как правило, за это неслыханными процентами. Грех не использовать эту его щедрость души в интересах дела и во славу России».
Александр Васильевич использовал. Да так, что в 1914 году в состав его империи входили: молочный завод и творожно-сметанный филиал, 91 молочный магазин. Первые в Москве 36 грузовых и 8 легковых автомобилей и сотни ломовых лошадей обслуживали все это чичкинское хозяйство. Были еще по 5 магазинов в Одессе и Тбилиси, магазины в Харькове, Баку, Киеве, Ялте, Ростове-на-Дону, маслозаготовительные станции по всей Сибири… На Чичкина работали три тысячи сотрудников. Вот оно, принципиальное для Чичкина слово: со-трудники! А не работники и, тем более, не работяги. «Работяг» у Чичкина не было вовсе. Об этом позаботилась «система», придуманная Александром Васильевичем, по которой пролетарий был не гегемоном, а уважаемым человеком.

ЕГО СИСТЕМА
Система воспитания кадров по Чичкину состояла из пяти этапов. И все сотрудники его фирмы были прекрасно о них осведомлены. Это не было некоей тайной инструкцией для руководства. Это была, если хотите, идейная платформа своеобразной партии патриотов развития русского бизнеса.
Первый этап так и назывался: «Рождение мечты и любви к профессии». Его суть составляла, говоря нашим современным языком, профориентация на молочное дело. Причем с восьмилетнего возраста – именно так обстояло дело в Копринской школе, той самой, в которой когда-то учился сам Чичкин.
«Ежегодно к новогодним праздникам из Москвы от Александра Васильевича, – вспоминала его землячка, – приходили посылки с книгами, сластями, орехами, украшениями для елки и подарками лучшим ученикам». Однако для дальнейшей работы в Москве отбирались не только самые лучшие ученики с математическими наклонностями. Особо ценились среди них те, что были детьми из «честных трудовых семейств». Александр Васильевич верил в семейное воспитание, и детей из «подозрительных семейств» – а таковыми Чичкину казались все пьющие, бездельные и нечестные – близко не подпускал к своему бизнесу. Тринадцати- четырнадцатилетних подростков, которые были удостоены чести вызова в Москву, Чичкин напутствовал такими словами: «В Москве все пятиалтынные одинаковы, а вы должны блестеть!».
В Москве дети поступали на обеспечение к Чичкину. Он ничего не жалел для своих будущих сотрудников. Разумеется, было прекрасное общежитие, полный пансион, помимо общего образования – учеба у лучших мастеров молочного дела. А еще и непременные для этого возраста, как полагал Чичкин, посещения церквей, монастырей, походы в музей, театр, цирк, загородные экскурсии с пикниками возле памятных исторических и просто красивых мест, чтобы дети почувствовали главное – им предстоит работать в великом городе! Это воспитание, щедро вложенное в юные души, оказалось со временем одной из эффективнейших инвестиций в развитие молочной империи Чичкина.
Второй этап был рассчитан на молодежь от 20 до 24 лет и назывался – «Энтузиазм». На этом этапе сотрудники испытывались, прежде всего, на инициативность в работе и на умение трудиться спокойно, ритмично и деловито. Заодно им внушалась и следующая простая, но такая важная для каждого мысль: тебя заметят без тебя! То есть надбавка к жалованью и повышение в должности найдут тебя без твоих унизительных просьб. Это не твоя проблема, а твоих начальников, и они с этим непременно справятся. Это тебе я, Чичкин Александр Васильевич, гарантирую! Это моя забота. А твоя забота – честно и инициативно работать!
В возрасте от 25 до 30 лет сотрудники вступали в третий этап – «Честолюбие». Здесь шла тонкая игра на здоровом и необходимом в любом деле человеческом тщеславии. Именно в этот период сотрудники должны были завоевать на фирме тот авторитет, который в последующем должен был работать уже на них самих.
Делалось это, например, так. «В магазинах работники фирмы не имели постоянного места, – вспоминали ветераны, – зато за каждым велось постоянное наблюдение. Если работник того стоил, его переводили с повышением…» Допустим, вы работали где-то в районе нынешнего метро «Сокол» – вас переводили в центральный магазин на Тверской. «Помимо разовых переводов из магазина в магазин четыре раза в год были общие переводы помощников приказчиков, мальчиков, кассирш. Приказчики переводились раз в год». Для переводов были специальные типографские бланки, на которых указывалось, что господин такой-то с такого-то числа такого-то месяца переводится из магазина номер такой-то в магазин номер такой-то на должность… И подпись: А.В. Чичкин.
На четвертом этапе – «Спокойное ожидание», обретя привычку к добросовестному труду, сотрудники в возрасте от 30 до 40 лет работали уже в обстановке завоеванных льгот. На фирме Чичкина ничего сразу не давалось. Люди жили в постоянном ожидании чего-то для них приятного. Причем если сотрудники переставали жить надеждой, а значит, и стараться заслужить это «приятное», их попросту увольняли. Считалось, что ожидание сильно приумножает силы сотрудников. Но и исполнение ожиданий тоже не должно было затягиваться на долгие годы: ожидание – вечно, но жизнь человека, особенно трудовая – конечна! Чичкин учитывал этот важный психологический момент. И потому уже после пяти лет работы каждый сотрудник получал 50 рублей наградных и начинал пользоваться ежегодно оплачиваемым отпуском. В своем бизнесе Чичкин завел это правило еще в конце XIX века, одним из первых в России. После десяти лет сумма наградных повышалась до ста рублей, которые по своей покупательной способности равнялись нынешней тысяче долларов, плюс ежемесячные проценты за выслугу лет. Причем эти проценты наличными деньгами не выдавались – деньги зачислялись на личный счет с выплатой 6% годовых. Вот так еще в дореволюционной России процветала идея пожизненного найма и накопительной пенсии.
На первых четырех этапах сотрудники фирмы «А.В. Чичкин» работали под таким негласным девизом ее хозяина: «Приручив сотрудников, береги их!» Пятый этап, который Чичкин называл «Исполнением мечты и желаний», охватывал сотрудников от 40 до 65 лет. На этом этапе люди стимулировались (помимо, разумеется, материальных выгод) прежде всего вниманием и уважением к ветеранам фирмы, как со стороны руководства, так и со стороны более молодых сотрудников.
Известно, что японцы, внедряя у себя систему Чичкина, тоже значительное внимание обращали именно на этот возраст: от 40 до 65 лет. Их особо поразили такие строки из размышлений Александра Васильевича: «В чем специфические особенности пожилого человека? Это, во-первых, сильно повышенная реакция на внимание и уважение к его знаниям и опыту, питающих его жизненный тонус на финише его жизни. Незаслуженное оскорбление, издевательство над его немощью, насмешка над всем, что он совершил в жизни, травмируют его».

Александр КОРИН